Мой дедушка Василич, родился в послевоенные годы, в прошлом веке, когда только отгремела самая жестокая по своей сути Великая Отечественная Война. В то далёкое время, когда ещё не все демобилизованные фронтовики сняли выжженные солнцем белёсые гимнастёрки, а на груди ещё видны были размытые следы от нашивок, свидетельствовавших о количестве полученных в боях ранений, лёгких и тяжёлых, следы от погон и наград.
Мирной, гражданской одежды, не всякий то и имел. В те годы, в маленьких селениях и посёлках, готовых костюмов почти не продавали, а шили в мастерских Индпошива. Зарабатывали в ту пору немного. Поэтому они ещё долго ходили в выцветивших гимнастёрках и солдатских кирзовых сапогах.
Очень редко попадались гимнастёрки без следов ранений. И хотя нашивки срезались, следы оставались. Но ещё явственнее следы войны видны были, когда снималась гимнастёрка, и вдруг, открывались рубцы, следы ранений, — шрамы. Самые страшные и глубокие шрамы не от пуль, а от осколков мин и снарядов, на которые без содрогания смотреть было нельзя. Рваные, изрубленные, крепко посечённые металлом солдатские тела, и долго ещё не заживающие раны от немецких осколков.
Пуля, она что? Шалая, лениво достала воина, иногда и насквозь прошивала и всё, оставался лишь маленький шрам. После осколков, рассеченное тело долго не зарубцовывалось, потому как, иногда рана раскрывалась, сыпался оттуда немецкий металл, и ещё долгие годы мучился истерзанный солдат от этих осколков, а шрамы оставались на всю оставшуюся жизнь.
Их измождённые и суровые от войны лица, всегда светились улыбкой, были приветливы, шутили, задористо смеялись. И радовались тому, что дожили до Победы, — живы!
Но в ночное время, забываясь, им ещё долго снились кошмары и перенесённые ужасы прошедшей войны. Долго ещё стонали, кричали и вскидывались, от вдруг приснившегося страха, от невыносимых головных болей, после полученных контузий от бомбёжек, от артобстрелов, и от многочисленных, и ноющих по ночам шрамов, да и, от всего пережитого.
А тут, в мирное время, по ночам, такая давила тишина, что не могли заснуть солдаты, снова и снова снилась война, бомбёжки, атаки, гибель товарищей по оружию…визг летящих осколков…
Живы были многочисленные родственники и друзья, пережившие муки ада сталинских репрессий и лагерей, живы были родные и соседи, перенёсшие на себе все тяготы оккупации гитлеровских захватчиков, а тут ещё и голод, страдания, от нищеты, тяжкого труда и произвола глупого партийного руководства.
Когда лишь от одного невзначай произнесённого слова против Сталина и его сатрапов, или по лживому доносу, человека ночью забирали и увозили в лагеря. Где совершенно невинные, достойные и уважаемые люди умирали от болезней, изнурительной работы и голода. А иных расстреливало НКВД, просто так, лишь по решению так называемых сталинских троек, выносивших приговоры без суда и следствия, опираясь лишь на факты, написанные доносчиками. Тройки «трудились» во славу свою и в угоду партии и Сталина! За короткий промежуток времени, ими было расстреляно 600 тысяч невинных людей, и кричали: «Слава великому Сталину!»
Живы были близкие и друзья родителей, дружно собирающихся на любые праздники. Будь то день Победы со слезами на глазах, проводы в Армию или свадьбу. Собирались такой большой компанией, что нам, современной молодёжи и представить невозможно! Отмечали праздники улицей, кварталом и даже посёлком. Шутка ли, сразу троих молодых ребят призывают в Армию!
Нужно было их достойно и проводить! И провожали так, чтобы эти проводы всю жизнь помнили! И ведь помнили!
В то, послевоенное время, люди жили дружно. Помогали друг-другу всем и во всём. Делом, словом, а если требовалось восстановить разрушенный дом, или его заново построить. Густо набрасывались улицей ли, селом ли, и всё кишело как в муравейнике, но к вечеру, дом мог быть построен или восстановлен.
И тогда… тогда начиналось веселье. Отдыхала душа простого российского человека. Разом отступали тяготы, невзгоды, радовались будущей светлой жизни, дружному соседству, дружной вот такой помощи товарищей, знакомых и незнакомых, пришедших просто помочь в восстановлении дома. Или поддержать добрым словом, поговорить, посидеть за общим весёлым столом. Всем место находилось. Смеялись, радовались жизни, пели, танцевали, и чёрствые лица воинов светлели, ведь ещё и молоды были.
Люди делились последним. Несли к празднику своё всё то, что имели. Война научила жить дружно и спаянно.
Как и во время войны, делились последним куском хлеба, солью, или последней спичкой, потому что она была очень ценной и редкой вещью…
Рано, рано утром, в студёную пору, люди выходили на улицу и смотрели: в каком доме из трубы завился дымок, и тогда, у кого не было чем растопить свою печь, приходили с утюгами за угольками. И этим огоньком, прежде всего, делились с солдатками, с семьями погибших, и с теми, чьи отцы и дети были на фронте. А уже потом, разводили у себя. И так, продолжалось на протяжении всей войны.
Что подчёркивало их уважение к семьям фронтовиков и к семьям погибших воинов. Потому как, война пронеслась через каждый дом. Почти в каждом доме кто-нибудь был ранен, погиб, пропал без вести, или вернулся без руки или даже без обеих ног. Горе сплачивало людей, отчего и жили дружно.
Лишь опираясь друг на друга, помогая друг другу, и выжили в то тяжёлое, и страшное для нашего народа лихолетье!
Вот мой дедушка Василич, и впитал в себя все эти рассказы, которые слышал от многочисленных фронтовиков, родственников, случайных знакомых и соседей, рассказов родителей, бабушек и дедушек, которые перенесли все те лихие невзгоды на себе, и ещё были живыми.
И, вот, когда мы его попросим, тогда он и рассказывает нам эти истории, о тех временах иногда и такие, что порой просто мороз пробирает по коже. Много помнит он рассказов о прошедшей страшной войне, о голоде, холоде, как в тылу женщины на себе таскали соху и бороны, как пахали на коровах. Когда слово казак нельзя было произносить даже вслух. Иначе расстрел или лагеря. Прятали Георгиевские кресты, медали, меняли фамилии и даже фотокарточки прятали, чтобы не дай Бог, никто не увидел! За это тоже был расстрел. Казачество как таковое, было запрещено партией и правительством по распоряжению Ленина от 24 января 1919 года. Был приказ уничтожить казачество, и казаков истребляли тысячами. Десятки тысяч казаков были расстреляны лишь за то, что они верой и правдой служили Отечеству, Государю, и Вере православной! За то, что просто они казаки! Расстреливали взрослых, малых, молодых и старых. Никого не жалели! Рубили саблями детей, и накалывали на штыки взрослых, стариков, женщин…
Рассказывал и о мытарствах политзаключенных, которым нельзя было возвращаться домой, потому что они были поражены во всех правах. А их детей, принародно заставляли отказываться от своих родителей: они же предатели Родины ихней! О бездарных военачальниках, которые заставляли солдат шапками забрасывать немцев, о походе русских войск в Персию, и много-много других, очень интересных историй. Не только грустных, но и весёлых. Этих рассказов по вечерам или по праздникам, дедушка мог рассказывать порой до самого утра. И все смеялись, или горестно вздыхали, а когда он бывало рассказывал такие трагические случаи, что тогда некоторые слушатели и плакали.
Его родители работали при детском доме. И детей к ним свозили со всего Советского Союза. Дети военных лет, дети блокадного Ленинграда, тоже проходили через их детский дом, и некоторые рассказы о воспитанниках, просто без слёз слушать было невозможно!
Иногда, если повезёт, он рассказывает разные истории нам, своим внукам. И так, что просто заслушаешься.
Вот, сегодня, несколько коротеньких рассказов, которые слышала, я и постараюсь донести до наших читателей, то есть, до вас, со слов моего дедушки Василича. А ещё попробую привести выдержки из других рассказов, которые я подглядела в его черновиках, в которых он и пишет разные интересные истории, но пока он не хочет их опубликовывать. А там… в его тетрадочках… очень и очень много интересных воспоминаний и рассказов. Вот Вы, наши читатели, прочитав эти отрывки из разных историй, вам, следует хорошенечко подумать, и, рассудить: стоит ли их печатать или нет! Поэтому ждём в нашей редакции Ваших подробных и обстоятельных ответов вот пока что на эти рассказы. И если понравятся, я постараюсь переписать его рассказы и предоставить Вам.
Фёдор АКСАКОВ